Нас часто читатели просят дать богословский комментарий по спорным вопросам, обсуждаемым в соцсетях. Ведь именно в нарушении канонической базы упрекают сейчас друг друга православные украинцы.
Мы пригласили к диалогу ректора Киевских духовных академии и семинарии архиепископа Белогородского Сильвестра и очень надеемся, что эта беседа будет иметь продолжение, чтобы получилось затронуть как можно больше актуальных тем и накопившихся противоречий.
Непоминание патриарха и есть признак раскола?
— Владыка, сейчас многие говорят, что УПЦ находится в расколе, незаконно отделившись от московского патриархата. Как можно прокомментировать такое утверждение?
— Давайте сразу определимся с исходными данными. Разумеется, негативный опыт часто рождает предубеждение к обсуждаемой теме. А используемые понятия зачастую толкуются тенденциозно.
Взять, к примеру, понятие «раскол». Казалось бы, все мы понимаем, о чём идёт речь. Но многовековая история Церкви знает такое количество различной формы церковных размежеваний, что сходу разобраться в них не так уж просто. Далеко не всякое церковное размежевание является расколом.
Так, святитель Василий Великий проводит различие между «парасинагогой» (самочинным сборищем), «схизмой» (расколом) и «ересью». Это разные типы церковных разделений. Однако и этой терминологии недостаточно.
Нередко между Поместными Церквами случаются разрывы евхаристического общения, которые могут быть обусловлены разными причинами. Но разрыв евхаристического общения вовсе не означает, что Церкви между собой в расколе. Сейчас отсутствует евхаристическое общение между Антиохийской и Иерусалимскими Церквями (епископы и священники этих Церквей не служат вместе). Однако вряд ли кто-то будет утверждать, что Антиохийский и Иерусалимский патриархаты в расколе друг с другом. Да, такое состояние не является нормой, но, как уже говорилось, история знает немало примеров прекращения церковного общения, которые не являлись расколами.
Лично я полагаю, что главным (но не единственным) признаком раскола является не просто размежевание в той или иной его форме, но выстраивание параллельной иерархии. Собственно, это и сделал в 1990-х митрополит Филарет (Денисенко), когда произвёл смуту и раскол внутри православной паствы Украины.
В отношении Украинской Православной Церкви сегодня ситуация совсем иная. Мы независимая Церковь, и Собор УПЦ в Феофании закрепил в Уставе этот независимый статус. Никакой другой, иной, параллельной Церкви не создавалось.
— До Собора УПЦ в Феофании часто звучал аргумент, что непоминание патриарха и есть признак раскола.
— Вопрос поминания, конечно, должен быть учтён и разобран. Главное здесь — избежать спекуляций.
Думаю, что вопрос поминания привлёк такое внимание в силу элементарного незнания простыми прихожанами некоторых особенностей литургической жизни и канонического устройства Церкви. Учитывая предшествующий опыт украинской церковной жизни, верующие с опаской относятся к любым изменениям.
Те, кто утверждает, что патриарха нужно обязательно поминать во всех приходских храмах, обычно ссылаются на 15-е правило Двухкратного Собора. Действительно, в этом правиле осуждаются те, кто прекратил поминовение своего патриарха.
Казалось бы, всё чётко и ясно. Однако приведём первые предложения этого правила: «Что определено о пресвитерах и епископах, и Митрополитах, то самое, и тем более, приличествует Патриархам. Посему, если какой-нибудь пресвитер или епископ, или Митрополит дерзнет отступить от общения со своим Патриархом, и не будет возносить имя его…» Правило ссылается на то, «что определено о пресвитерах и епископах, и Митрополитах», и эту же норму прилагает к Патриарху: «То самое, и тем более, приличествует Патриархам».
Чтобы понять, о какой норме идёт речь, надо обратить внимание, что 15-е правило входит в группу правил указанного Собора, и его надо рассматривать не само по себе, а в группе с иными, а именно: 13-м и 14-м правилами Двухкратного Собора.
Эти правила говорят об одной и той же норме. Нижестоящие церковные чины должны поминать вышестоящих по иерархии в таком порядке: пресвитер — епископа, епископ — митрополита, митрополит — патриарха. Замечу, что под митрополитом тут понимается не просто почётный иерархический сан, но глава округа, объединяющего несколько епархий.
Такой порядок поминания сохранён в большинстве Поместных Православных Церквей. Хорошо видно из толкований на каноны авторитетных канонистов, что именно такой порядок поминания имеется в виду в указанных канонах.
То есть каноны Двухкратного Собора не предполагают обязательного поминания патриарха в каждом приходском храме. Нет! Здесь речь идёт о том, что пресвитер обязательно должен поминать епископа, которому он подчиняется. Епископ должен возносить имя митрополита, в округ которого входит его епархия. А митрополит уже обязан поминать имя стоящего над ним патриарха.
Можно в качестве контраргумента встретить ссылку на слова из 15-го правила: «Если какой-нибудь пресвитер или епископ, или Митрополит дерзнет отступить от общения с своим Патриархом…» Противники решений, принятых в мае на Соборе УПЦ в Феофании интерпретируют эти слова в том смысле, что тут содержится указание на «сквозное» поминовение имени патриарха всей иерархией. Однако это не так.
Например, преподобный Никодим Святогорец, толкуя 15-е правило Двухкратного Собора, пишет: «Здесь речь только о митрополите, потому что пресвитер поминает своего епископа, а епископ — митрополита».
Почему всё же упомянуты в тексте правила епископы и пресвитеры? Всё очень просто. Патриарх является и правящим архиереем своей епархии. Разумеется, что в таком случае за богослужением все епископы (например, викарные) и священники патриаршей епархии возносят имя патриарха как своего правящего архиерея.
Томос ПЦУ содержит целый ряд рычагов влияния Константинопольского патриархата на церковную жизнь в Украине
— Ясно. Скажите тогда, как можно прокомментировать обвинения с другой стороны — что УПЦ внесла изменения в устав только понарошку?
— Давайте скажем прямо: где доказательства такого мнения? Как говорящие такое могут это обосновать? Понятно, что во времена информационной нечистоплотности можно сказать всё что угодно и про кого угодно.
Устав УПЦ, принятый 27 мая, не содержит в себе никаких норм, которые бы даже косвенно намекали на связь с Москвой.
— На это можно ответить, что в Уставе РПЦ по отношению к УПЦ никаких изменений внесено не было и УПЦ до сих пор значится там как часть РПЦ.
— В строгом смысле аналогия не является доказательством, но я всё же приведу несколько примеров для тех, кто прибегает к подобному аргументу.
Определённо они в курсе, что Крым и другие оккупированные украинские территории в рф считают своими, и это зафиксировано в их документации. Так что, теперь нам, украинцам, всерьёз принимать тот факт, что там наши территории считают своими? Вряд ли кто-то согласится с таким утверждением.
Ещё одна аналогия. Очень долгий период короли Англии считали себя законными правителями Франции и даже отображали это в титулах, но в реальности никогда ими не были. Просто из имперского чувства им хотелось думать, что территории Франции принадлежат им.
К чему эти аналогии? К тому что, мы, УПЦ, самостоятельная Церковь вне зависимости от того, что написано и какие представления отображены в документах другой Церкви. Это их документы. Они там могут писать всё что хотят.
Наша Церковь зафиксировала свой статус, который сопоставим со статусами автокефальных Церквей. А если кому интересно, что там да почему написано в уставе РПЦ, пусть там и спрашивают. УПЦ не имеет связи с административными структурами РПЦ. Это ясно видно из Устава, принятого на Соборе УПЦ в Феофании.
— А как же упоминание грамоты патриарха Алексия ІІ?
— Да, эта претензия в отношении нового Устава УПЦ звучит чаще всего.
Действительно, в первом пункте Устава говорится о Грамоте Патриарха Алексия ІІ 1990 года. Это единственное упоминание о московском патриархе, имеющееся в новой редакции Устава УПЦ. Однако упоминание о грамоте помещено лишь для того, чтобы показать, что УПЦ начала своё существование в современную эпоху именно с момента издания этого документа, когда, собственно, Украинский экзархат был упразднён и вместо него создана Украинская Православная Церковь.
То есть речь идёт об указании на историческую точку отсчёта новейшей истории УПЦ. При этом вполне очевидно, что весь остальной текст нового Устава свидетельствует о том, что УПЦ рассматривает себя как вполне независимая Церковь.
— Критики УПЦ и нового Устава говорят, что сама ссылка на грамоту указывает на подчинённость Москве.
— Мне тоже неоднократно приходилось слышать именно такую интерпретацию первого пункта нового Устава. Но если сравнивать, например, уставы УПЦ и ПЦУ, мы увидим, что томос об автокефалии ПЦУ содержит целый ряд рычагов влияния Константинопольского патриархата на церковную жизнь в Украине.
Например, ПЦУ получает от Константинопольского патриарха святое миро. ПЦУ не имеет права создавать свои епархии, приходы и другие структуры в украинской диаспоре. Все вопросы жизни ПЦУ, не оговоренные в тексте Устава, должны решаться комиссиями, созданными из представителей Константинопольского патриархата и ПЦУ. Всем клирикам ПЦУ (епископам, священникам и диаконам) предоставлено право подавать Константинопольскому патриарху апелляции на судебные решения, принятые церковно-судебными инстанциями ПЦУ.
Украинская Православная Церковь, и до мая 2022 года обладавшая значительной самостоятельностью, с принятием нового Устава в целом ряде пунктов располагает большей независимостью, чем ПЦУ. Например, в вопросах окормления диаспоры и мироварения.
— А как быть с тем, что представителей УПЦ включают в состав комиссий РПЦ? Взять хотя бы последний Синод РПЦ.
— Насколько мне известно, согласия включённых лиц никто не спрашивал. Смотрите, например, по этому поводу заявление главы Издательского отдела УПЦ протоиерея Владимира Савельева, которое есть на официальном сайте УПЦ. По всем нормам, отсутствие согласия делегализирует решение.
— Вы упоминули мироварение. Некоторая часть верующих смущается таким решением Собора УПЦ в Феофании. Что можно им ответить? Есть у Киевской Митрополии такое право?
— Варить миро — это право Киевского митрополита! Давайте в качестве ответа я приведу цитату из постановлений Поместного Собора 1917-1918 годов. Того самого, который, кстати, восстановил патриаршество в Русской Церкви.
Итак, Собор 1917-1918 гг. в своих решениях о правах патриарха определяет: «Имеет попечение о своевременном изготовлении и освящении св. мира для потребностей Российской Церкви. За Киевским Митрополитом сохраняется древнее право освящения св. мира» (Определения Собора. 2. §к). Так что решение Собора УПЦ в Феофании восстанавливает древнее право и традицию мироварения в Киеве.
Провозглашение автокефалии в одностороннем порядке — для УПЦ это точно был бы путь в никуда
— Владыка, спрошу прямо: УПЦ независима от РПЦ?
— Отвечу прямо: да!
Смотрите, есть целый ряд признаков церковной независимости, главный из которых — это выборы епископов. То есть когда Церковь сама из своей среды выбирает, утверждает, совершает хиротонии, назначения на кафедры своих епископов, не прибегая к какой-либо форме утверждения, благословения, подтверждения со стороны другой Церкви. Более того, это вообще признак автокефалии.
Принципиально важным в этом контексте является правило 8 III Вселенского Собора, говорящее об автокефальности Кипрской Церкви. Так вот там прямо указан этот определяющий принцип: «По правилам преподобных отцов и древнему обычаю самостоятельно совершать хиротонии благоговейнейших епископов».
— Какой же сейчас статус УПЦ? Вы употребляете всё время в отношении УПЦ термины «независимость» или «самостоятельность», но избегаете слова «автокефалия».
— Давайте снова о значении слов. У нас сейчас все стали специалистами в церковных вопросах, терминах, каноническом праве. Но устройство Церкви и архитектура церковного управления — достаточно сложные явления, которые пережили множество трансформаций за долгую историю.
Например, томосы об автокефалии — новое явление, возникшее лишь в ХІХ веке. Как, собственно, и тот вид Православных Церквей, которые сейчас образуют семью Поместных Православных Церквей. Были древние институты и формы управления, которые уже давно не существуют, и мы редко задумываемся над тем, что они, по сути, тоже были автокефальными, хотя и без томосов или статуса патриархата. Я имею в виду древние митрополичьи кафедры, такие как Коринф, Эфес или Кесария Каппадокийская. Частично этот вопрос рассмотрен мною в статье «Преподобный Никодим Святогорец о судебных полномочиях Константинопольского патриарха».
Мы же привыкли мыслить амбивалентно: автокефалия или есть, или её нет. На самом деле, сам объём понятия «автокефалия» разнится не только в древних церковных памятниках, но и в сочинениях современных богословов и канонистов. В древности этот термин мог употребляться вообще не в таком значении, к которому мы сейчас привыкли.
Да, термина «независимость» в каноническом своде нет, но всё же есть само понятие о церковной независимости. И это надо осознать. Такое часто бывает: есть понимание смысла, содержания, но нужного корректного термина нет, или его ищут.
Как бы мы могли объяснить себе термин «автокефалия»? Просто перевести с греческого — «сам себе глава»? Красиво, но сути не объясняет. Для разъяснения понятия «автокефалия» непременно нужно больше материла, больше сведений. Но гарантировано в этом толковании превалирующее место достанется слову «независимость». Потому те, кто нам говорят, что, мол, слова «независимость» нет в каноническом праве, подходят к этому только лишь с формальной стороны. Ведь само понятие о церковной независимости присутствует и в церковной истории, и в каноническом праве.
— Какой сейчас статус УПЦ?
— Это сложный вопрос. И едва ли он будет окончательно решён в ближайшее время. Лично для меня очевидно, что «украинский церковный вопрос» — проблема такого масштаба, которая может быть решена только на всеправославном уровне. Попытки урегулировать её чьим-то единоличным решением никогда не будут иметь успеха.
Понятно, что и сама Украинская Православная Церковь не может решить этот вопрос без привлечения других Поместных Церквей. Наша Церковь воздержалась от столь опрометчивого шага, как провозглашение автокефалии в одностороннем порядке. Это точно был бы путь в никуда.
Также понятно, почему так настойчиво от нас требуют этого шага наши оппоненты. Они понимают, что в случае такого самопровозглашения мы окажемся в подвешенном состоянии на многие годы. При этом подобное не будет принято не только значительной частью нашей паствы, но и Поместными Православными Церквями, которые в таких вопросах всегда крайне осторожны.
Потому в завершении скажу так: УПЦ де-факто независимая Церковь, но окончательное оформление этого статуса — ещё дело будущего.
Статья взята из :