21 февраля Церковь празднует память пророка Захарии.
«И скажу им: если угодно вам, то дайте Мне плату Мою; если же нет, — не давайте; и они отвесят в уплату Мне тридцать сребреников».
Нет, это не цитата из доселе неизвестного евангельского текста, описывающая предательство Иуды. Все это было предсказано пророком Захарией еще за 500 лет до Рождества Христова. И слова о тридцати сребрениках, и другие столь же точные предсказания Захарии без труда можно найти в любом издании Ветхого Завета.
Но откуда мог знать пророк Захария о готовящемся предательстве, если жил задолго до описываемых в Евангелии событий?
ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ ПЛЕНА
В VI веке до Р. Х. еврейский народ постигло одно из самых тяжких испытаний за всю его историю. Вавилонский царь Навуходоносор II завоевал Иудейское царство, разрушил его столицу — Иерусалим и переселил тысячи евреев в Вавилон. Там они вынуждены были жить несколько десятилетий, ожидая царского указа, позволившего бы им вернуться домой, на землю Обетованную.
Когда такой указ наконец появился, радости народа не было границ — «мы были как бы видящие во сне», говорит об этом, ликуя, псалмопевец. Евреи начали возвращаться в Иерусалим целыми семьями. Но вся Иудея лежала в руинах и за годы, прошедшие со времен нашествия вавилонян, почти обезлюдела. Иерусалимский Храм был разрушен, а хранившийся в нем ковчег Завета, величайшая святыня еврейского народа — утрачен навсегда. И несмотря на то, что теперь можно было приниматься за восстановление не только города и страны, но и Храма, народ не мог достойно отблагодарить Бога за чудесное спасение из плена. Уныние, охватившее иудеев при виде разоренной страны, было столь велико, что остановило работы по строительству второго Храма. И тогда Бог послал к Своему народу сразу двух пророков, призванных утешить и вдохновить — Аггея и Захарию.
По преданию, Захария был родственником Аггея и происходил из весьма знатного рода. Книга его пророчеств полна сложных образов. Она состоит из двух частей. Первая начинается с того, что Захария видит ангелов, которых Бог посылает обойти землю; ангелы возвращаются и говорят о том, что «вся земля населена и спокойна» (Зах. 1:11), и лишь один Иерусалим в запустении. Тогда Бог дает обещание утешить Свой народ и явить ему милосердие. Города Иудеи будут восстановлены, и вскоре «Иерусалим заселит окрестности по причине множества людей и скота в нем» (Зах. 2:4). Затем Захария видит, как современный ему священник Иисус, сын Иоседека, предстает пред Богом в запятнанных одеждах, которые означают грех всего народа. Но по воле Бога ангелы переоблачают Иисуса, тем самым очищая весь народ от грехов и открывая новую, чистую страницу его истории. Далее пророк описывает свое видение о светильнике и двух маслинах, соединяющее слово Божие к князю Зоровавелю, современнику Захарии, и пророчество о восстановлении обеих ветвей власти, бывших у иудеев до плена — царской и священнической. Казалось бы, речь идет исключительно о современных Захарии событиях, где же тут пророчества о Мессии? Однако, не все так просто.
Первая часть книги пророка Захарии завершается видением ангелов, снова посланных в мир, и на этот раз нашедших повсюду мир и покой. Но на голову священника Иисуса, которому предстояло восстановить Иерусалимский Храм, почему-то возлагаются сразу два венца, после чего Захария видит уже будто бы совершенно иное по своему значению видение. Пророк начинает возвещать то, что трудно ожидать от исторического пророчества — он называет Иисуса Отраслью (евр. Цем), и говорит, что «Он примет славу, и воссядет, и будет владычествовать на престоле Своем; будет и священником на престоле Своем, и совет мира будет между тем и другим» (Зах. 6:13). Но разве может один человек соединить в себе и царскую и священническую власть? Такое было лишь во времена Авраама и царя Мелхиседека, но в устах Захарии звучало, мягко говоря, странно, если относить эти слова именно к сыну Иоседека Иисусу, да еще при живом Зоровавеле. Складывается впечатление, что пророк увидел нечто, настолько его поразившее, что увиденное требовало долгого переосмысления.
ПРОРОЧЕСТВО О ДНЕ ГОСПОДНЕМ
Вторая часть книги пророка Захарии написана спустя целых два года, и на этот раз в стихах, а не в прозе. Она настолько отличается от первой как по форме, так и по содержанию (Захария больше не пишет о современных ему событиях), что некоторые исследователи даже считают ее автором так называемого Второзахарию — неизвестного и более позднего пророка.
Серьезных доводов в пользу версии о существовании Второзахарии нет. В обеих частях книги пророка Захарии сохраняется лексическое единство; к тому же и там, и там встречаются характерные для Захарии выражения и образы. Поэтому логичнее всего предположить, что разница в форме изложения пророчеств может быть связана с тем, что пророчества во второй части — иные.
Вначале Захария описывает, как Бог укоряет иудеев – они не вняли Его заповедям, «и сердце свое окаменили, чтобы не слышать закона и слов, которые посылал Господь Саваоф Духом Своим через прежних пророков» (Зах. 7:12). И тогда Иудея была разорена и опустела. Но Бог смилостивился: «Я спасу народ Мой от страны востока и из страны захождения солнца; и приведу их, и будут они жить в Иерусалиме, и будут Моим народом, и Я буду их Богом, в истине и правде», — говорит Он через пророка (Зах. 8:8). Мало того, Захария предрекает, что и язычники узнают истинного Бога: «Будет в те дни, возьмутся десять человек из всех разноязычных народов, возьмутся за полу иудея и будут говорить: мы пойдем с тобою, ибо мы слышали, что с вами Бог» (Зах. 8:23). Разве всё это не напоминает евангельские события, когда в буквальном смысле одно прикосновение к одежде Христа исцеляло, а язычники приходили, чтобы послушать Его учеников или хотя бы дотронуться до них?
Да, пророк Захария и вправду уже говорит о далеком будущем. Увиденное потрясает его, и он восклицает: «Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной» (Зах. 9:9). Странно, но не на боевом коне, а на скромном осле въезжает долгожданный Царь в Свой город. Любой, кто читал Евангелие от Матфея, помнит, что ученики Христа перед Его торжественным входом в Иерусалим пошли в указанное Учителем место, и действительно «привели ослицу и молодого осла и положили на них одежды свои, и Он сел поверх их» (Мф. 21:7). Остается только удивляться тому, с какой точностью Захария предсказал это событие.
У нас нет оснований подозревать, что въезд Иисуса в Иерусалим на осле был подстроен специально, чтобы вызвать ассоциацию с пророчеством Захарии. Опровергая подобные обвинения, апостол Иоанн пишет: «Ученики Его сперва не поняли этого [совпадения – Е.П.]; но когда прославился Иисус, тогда вспомнили, что так было о Нем написано, и это сделали Ему» (Ин. 12:16).
Время, в которое все это должно произойти, сам пророк называет «днем Господним». Он говорит о евреях: «И спасет их Господь Бог их в тот день, как овец, народ Свой» (Зах. 9:16). Как изумительно перекликается эта фраза с притчей Христа о Добром Пастыре и заблудшей овце! Но далее события развиваются очень странно — вместо радостной встречи Мессии наступает день гнева, а «истинные овцы» обречены на заклание… И, наконец, звучат страшные слова о тридцати сребрениках, сказанные будто от лица Иуды. Причем пророк продолжает: «И сказал мне Господь: брось их в церковное хранилище, — высокая цена, в какую они оценили Меня! И взял Я тридцать сребреников и бросил их в дом Господень для горшечника». Сравните с евангельским текстом, повествующим об Иуде: «Бросив сребреники в храме, он вышел, пошел и удавился. Первосвященники, взяв сребреники, сказали: непозволительно положить их в сокровищницу церковную, потому что это цена крови. Сделав же совещание, купили на них землю горшечника» (Мф. 27:5-7). Захария символически пишет от своего лица, но не может быть сомнений, что пророчество его сбылось именно во времена Христа.
Затем Захария пишет о том, что в будущем народ раскается в своих грехах, но непоправимое уже совершится: «и они воззрят на Него, Которого пронзили, и будут рыдать о Нем, как рыдают об единородном сыне, и скорбеть, как скорбят о первенце» (Зах. 12:10). Это пророчество все исследователи единогласно относят ко Христу, грудь Которого пронзили на Кресте копьем, чтобы удостовериться в Его смерти.
Конечно, для тех, кто покается, еще возможно спасение. Но последние главы книги пророка Захарии говорят уже о совсем страшных вещах. Раньше он возвещал, что Иерусалим будет отстроен и станет великим городом, но лишь только это пророчество начинает сбываться, пишет: «Вот наступает день Господень, и разделят награбленное у тебя среди тебя. И соберу все народы на войну против Иерусалима, и взят будет город, и разграблены будут домы, и обесчещены будут жены, и половина города пойдет в плен» (Зах. 14:1-2).
Как и пророчество о разрушении Иерусалима, изреченное Самим Христом, предсказание Захарии явно имеет два уровня толкования: один из них относится к теперь уже свершившимся историческим событиям, другой — к ожидающим нас судьбам мира. Фактически, здесь мы чуть ли не впервые встречаемся с апокалиптическими пророчествами.
Однако, «день Господень» — это не только день гнева, но и день долгожданного освобождения и радости, потому что когда сбудется все, чему предстоит сбыться, Сам «Господь будет Царем над всею землею» (Зах. 14:9).
ИСПОЛНЕНИЕ ПРОРОЧЕСТВ
Книга, будто оставленная пророком Захарией на полных надежды словах «в тот день», была сразу же включена в канон Ветхого Завета, окончательно оформленный священником Ездрой буквально через несколько десятилетий. Доверие к пророческому дару и служению Захарии уже при его жизни было непоколебимым. Сбылось все, о чем говорилось в первой части его книги: Иерусалим был отстроен заново, Храм был восстановлен. Милосердие Божие по отношению к еврейскому народу проявлялось во всем: и в том, как быстро возрождались разрушенные города, и в том, как росли население и богатство страны, поднимаемой почти из руин. И книга Захарии стала для иудейского народа пророчеством о дне Господнем, дне прихода Мессии.
Спустя пять веков после смерти пророка иудеи все еще ждали Спасителя. Но слова Захарии о том, что Он соединит в Себе и царское, и священническое служение, трансформировались в сознании угнетенных римлянами иудеев в образ великого Вождя, Царя, который освободит Свой народ не столько от грехов, сколько от оккупантов. Поэтому, когда однажды весной на пыльной дороге, ведущей в Иерусалим, появился Человек верхом на молодом осле, Ему кричали «Осанна!» в надежде, что римскому владычеству пришел конец. Но Он почему-то советовал по-прежнему платить подати кесарю, да и никакого войска с ним не было — только горстка учеников… И иудеи не смогли простить Ему своих несбывшихся надежд. Мало кого люди могут ненавидеть, если ранее не любили, и вот настал момент, когда Иуда, думая, что ошибся в Учителе, пришел в Храм, построенный в том числе и руками Захарии, и сказал первосвященникам: «Если угодно вам, то дайте мне плату мою»… Впрочем, мы не знаем, что действительно говорил Иуда, может быть, и это. Если он и мог цитировать Захарию наизусть в момент предательства, то чуть позже, описывая данные события, евангелист Матфей — вполне возможно, от волнения — ошибается, и приписывает эти слова Иеремии. Однако, то, что все мессианские пророчества Захарии исполнились на Иисусе из Назарета, апостол Матфей в своем повествовании неоднократно подчеркивает.
Тот, кто не принимает Христа, потому что не совсем согласен с новозаветным учением, может принять Его, склонившись под тяжестью авторитета многих пророков, на протяжении столетий предсказывавших в подробностях жизненный путь и страдания Помазанника Божия. На Иисусе из Назарета исполнились вообще все пророчества – и Захарии, и Исайи, и Моисея, и множества других пророков. Поэтому Матфею, писавшему Евангелие для иудеев (то есть для людей, знакомых с текстами Ветхого Завета), казалось совершенно естественным апеллировать к авторитету пророков, чтобы помочь людям принять долгожданного Спасителя — не военного вождя, а Доброго Пастыря, за жизнь которого заплатили всего тридцать сребреников, которые Сам Бог еще устами Захарии назвал «высокой ценой».
Во времена Моисея столько платили за погибшего случайно раба.